Если брать пейринг Марвел/Фандом, то это, простите, какое-то ГТП получается. А мы в нём Баки // что одному человеку - "гроб гроб кладбище лопни мои глаза зачем я это читал", то другому - ванильный полет бабочки над ромашковым полем (с)
Если бы не написала - мир бы не рухнул.
Но - почему-то - снова пишу.
Как ни хочу - без тебя не потухну,
Как ни желаю - я всё же дышу.
Так похудела - кольцо аж спадает,
Да, то же самое, что год назад,
Палец согнутым держу безымянный,
Словно в кулак зажимаю свой ад.
Пьяное, терпкое, сладкое - ночью,
Снится мне снова, что ты ещё жив,
И, хоть в реальности вою по-волчьи,
Слушаю там твой дыханья мотив.
Больно - но нет, я привыкла, смирилась,
Трудно дышать, сердцу больно стучать,
Я бы, наверное, не удивилась,
Если б как крёстной пришлось умирать.
Вновь девятнадцать. Три месяца - славно,
Вот ещё день пролетел птицей вдаль,
Значит, я двигаюсь ровно и плавно
К смерти своей сквозь густую печаль...
Не заживают в душе моей раны,
Не заменить мне собой тебя, жаль.
Осталось всего ничего от сегодняшнего дня - но вы всё равно помяните его. Вспомните, какой он был. Его улыбку, его сияние, его добрый взгляд. Вспомните, пожалуйста, Антона Ельчина.
Он заслужил место в сердце каждого человека на земле - и почему-то обречён остаться там навеки двадцатисемилетним...

Но - почему-то - снова пишу.
Как ни хочу - без тебя не потухну,
Как ни желаю - я всё же дышу.
Так похудела - кольцо аж спадает,
Да, то же самое, что год назад,
Палец согнутым держу безымянный,
Словно в кулак зажимаю свой ад.
Пьяное, терпкое, сладкое - ночью,
Снится мне снова, что ты ещё жив,
И, хоть в реальности вою по-волчьи,
Слушаю там твой дыханья мотив.
Больно - но нет, я привыкла, смирилась,
Трудно дышать, сердцу больно стучать,
Я бы, наверное, не удивилась,
Если б как крёстной пришлось умирать.
Вновь девятнадцать. Три месяца - славно,
Вот ещё день пролетел птицей вдаль,
Значит, я двигаюсь ровно и плавно
К смерти своей сквозь густую печаль...
Не заживают в душе моей раны,
Не заменить мне собой тебя, жаль.
Осталось всего ничего от сегодняшнего дня - но вы всё равно помяните его. Вспомните, какой он был. Его улыбку, его сияние, его добрый взгляд. Вспомните, пожалуйста, Антона Ельчина.
Он заслужил место в сердце каждого человека на земле - и почему-то обречён остаться там навеки двадцатисемилетним...
